Польский поход Красной Армии 1939 года — вторжение или освобождение?
Дать оценку событиям 17 сентября 1939 года невозможны вне пакта Молотова-Риббентропа (договора о ненападении между Германией и СССР и прилагающегося к нему дополнительного секретного протокола, далее в тексте — пакт). Полномасштабного нападения Германии на Польшу могло и не быть без подписания этого документа (об этом мы подробно говорили вот в этой статье), и, соответственно, не было бы и предпосылок для похода Красной Армии! Тут прямая зависимость: пакт — немецкое вторжение — советское вторжение.
Более того, сам факт нападения Германии на Польшу (благодаря пакту) автоматически делал восточные территории Польши — советскими. Германия на них не претендовала и это многократно немцами подчеркивалось. Это и понятно, сам пакт и подписывался с такой срочностью именно для того, чтобы изолировать СССР и дать Гитлеру возможность спокойно разобраться с Польшей на востоке, а затем с её союзниками, Францией и Англией, на западе, и было бы глупо добившись этого результата, тут же полезть в советскую зону влияния и спровоцировать конфликт, которого так старательно избегали.
Поэтому, и учитывая, что Польша была поделена между Германией и СССР, и, соответственно, Германия не претендовала на советскую часть, важный вопрос, от кого могла исходить угроза, и от кого Красная Армия спасала и освобождала жителей Западной Белоруссии и Западной Украины?
В принципе, ответ на этот вопрос есть в документах. В телеграмме немецкого МИДа, которое было направлено советской стороне 15 сентября эта угроза прямо обозначена:
“ Кроме того, если не будет начата русская интервенция, неизбежно встанет вопрос о том, не создастся ли в районе, лежащем к востоку от германской зоны влияния, политический вакуум. Поскольку мы, со своей стороны, не намерены предпринимать в этих районах какие-либо действия политического или административного характера, стоящие обособленно от необходимых военных операций, без такой интервенции со стороны Советского Союза [в восточной Польше] могут возникнуть условия для формирования новых государств.”
Другими словами, хотя на территорию Западной Белоруссии и Западной Украины немцы действительно не претендовали, и туда заходить не собирались (кроме как по военной необходимости и в рамках своей военной операции, но этот момент СССР и Германия оговорили), но, в случае пассивного поведения СССР, могла создаться угроза образования независимых государств, и это всегда риск нестабильности. Понятно, что СССР ничего подобного на своих западных границах было не нужно. Об этом немцы и предупреждали, поэтому и другого варианта, кроме как установить контроль над этими “своими” территориями у СССР не было. Вопрос, как и когда? Советский Союз хотел максимально дистанцироваться от фашистского режима, действия которого ещё совсем недавно он так сильно осуждал, но отношение к которому, вдруг, так резко изменил:
“Прессу как подменили. Не только прекратились все выпады против Германии, но и преподносимые теперь события внешней политики основаны в подавляющем большинстве на германских сообщениях, а антигерманская литература изымается из книжной продажи и т. п.” — отмечал немецкий посол в Москве.
На самом деле, Советский Союз конечно изначально не был склонен к играм в демократию, и варианта “не переходить границу”, думаю, не было в принципе.
Но, давайте по порядку, 23 августа Гитлер подписывает с СССР договор о ненападении, который ему так был нужен для того, чтобы ему никто не помешал расправиться с Польшей. К договору о ненападении прилагались тайные дополнения, по которым два лидера (Гитлер и Сталин) делили Восточную Европу на зоны влияния. Была поделена и Польша. Вся Польша, которая была восточнее рек Писса — Нарев — Висла — Сан попадала в зону советских территориальных интересах. Всё что западнее — в немецкую.
Что это значило? Это значило, что при вторжении Гитлера в Польшу, а Советский Союз о возможности вторжения знал ещё до 23 августа, т.е. до подписания пакта Молотова-Риббентропа, Гитлер обязывался не захватывать территории, которые СССР считал своими (это, собственно, первоначально и мешало Гитлеру напасть на Польшу без проговаривания этих условий с СССР). Т.е. по территории Польши, независимого государства (не важно нравится оно нам, или нет, но оно есть) ещё за неделю до запланированного Гитлером вторжения уже была прочерчена новая будущая, пока ещё виртуальная, граница СССР-Германии.
Германию “свою” часть достаточно быстро заняла. А Советский Союз ждал “правильного” момента. Но, выбора у него было немного: либо переходить границу и забирать “своё” (то, что было поделено ещё 23 августа), либо не переходить границу, но тогда, на этих территориях могли возникнуть независимые государства Беларусь и Украина, например. А могло сохраниться Польское государство. Или худший вариант — анархия и беспорядки. Поэтому в общем-то выбора у СССР действительно и не было. Польша была обречена с самого начала. Для СССР был лишь вопрос в том, как забрать “свою” долю, чтобы его не заподозрили в сговоре с Германией, и чтобы это не выглядело, слишком откровенно, и не повернуло против СССР общественное мнение всего мира.
Об этом Молотов и говорит 5 сентября в ответе на запрос германского МИД, а когда собственно СССР собирается вступать в игру: “Мы считаем, однако, что это время еще не наступило. Возможно, мы ошибаемся, но нам кажется, что чрезмерная поспешность может нанести нам ущерб и способствовать объединению наших врагов.” — т.е. о том, что границу будут переходить советские власти знали с самого начала.
Кроме того, СССР хотел уничтожить своего давнего врага — Польшу, руками немцев, и не поссориться с Германией, и выйти сухим из воды. Кстати, он (Молотов) это совершенно не стеснялся обсуждать с Германией. Более того, просил Германию взять на себя всю вину, чтобы выгородить СССР, мол, вам-то уже всё равно:
“Советское правительство намеревалось воспользоваться дальнейшим продвижением германских войск и заявить, что Польша разваливается на куски и что вследствие этого Советский Союз должен прийти на помощь украинцам и белорусам, которым «угрожает» Германия.” (это 10 сентября).
Немцы, правда, на такое откровенное желание подставить их обиделись:
“Мы подразумеваем, что советское правительство уже отбросило в сторону мысль, выраженную Молотовым в предыдущей беседе с Вами, что основанием для советских действий является угроза украинскому и белорусскому населению, исходящая со стороны Германии.”
Т.е. в событиях 17 сентября 1939 года в общем-то ничего спорного нет. Германия и СССР просто разбирали “свои” территории, которые они же и поделили 23 августа 1939 года. Советский Союз при этом пытался подставить Германию, и сохранить лицо прикрываясь заботой о соотечественниках.
Кстати, сам Молотов, оправдываясь перед немецким послом ему сообщает:
“Советское правительство, к сожалению, не видело какого-либо другого предлога (кроме как свалить вину на немцев — прим.моё), поскольку до сих пор Советский Союз не беспокоился о своих меньшинствах в Польше и должен был так или иначе оправдать за границей свое теперешнее вмешательство”.
Актуально и знакомо звучит, не правда ли? Мне всё это очень напоминает день сегодняшний, где о соотечественниках в России вспоминают тогда, когда нужно решать те, либо иные политические задачи.
И соглашается, что перегнул:
“Молотов согласился с тем, что планируемый советским правительством предлог содержал в себе ноту, обидную для чувств немцев.”
Пакт Молотова-Риббентропа и его трактовка в СССР
В Советском Союзе, люди, конечно знали про договор о ненападении (который был вероломно нарушен 22 июня 1941 года), но ничего не знали про дополнительные протоколы к нему. К тому же образ немцев-врагом был настолько силён (ещё были живы ветераны, память о войне была частью общества), поэтому объяснение целей мероприятия было простым и понятным: немцы напали на Польшу, в состав которой входили тогда Зап.Белоруссия и Зап.Украина, т.е. братские народы населяющие СССР и имеющие свои национальные республики БССР и УкрССР, и когда стало очевидно, что Польша не сможет отбиться и было понятно, что немецкие войска в скором времени займут всю Польшу, Советское правительство приняло решение перейти границу и защитить братские народы: белорусов и украинцев. Всё логично и правильно. Тем более при слове “фашисты” в контексте Белоруссии яркие образы сожжённых деревень — к СССР никаких вопросов.
Однако, теперь мы знаем, что пакт был, как были к нему тайные приложения. Так же мы знаем, что немцы не претендовали на эти территории и не собирались на них заходить. А там, где зашли, это было частью военной операции по разгрому польских войск, временное явление, согласованное с советским правительством. И это меняет всю картину.
Пакт Молотова-Риббентропа и его трактовка в современной России
Сейчас, пакт Молотова-Риббентропа уже признанный факт, его очень сложно отрицать. Тем не менее, попытки есть. В следующей статье подробно поговорим о том, как фальсифицируется история в России, как раз на примере этих событий, но здесь я всё же забегу вперёд: удивил российский МИД, более чем серьезное учреждение, лицо Российской Федерации, по которому мировое сообщество судит о России (и её адекватности).
На прошлую годовщину этого события 17 сентября 2021 года МИД России неожиданно вывесил вот такой пост в Твиттер.
И видео, которое к этому посту прилагалось:
Что здесь не так?
МИД “забыл” упомянуть про пакт Молотова-Риббентропа. Если пакт убрать из истории, то действительно, всё выглядит логично (классическая советская версия). Проблема в том, что пакт (секретный протокол и его последствия) из истории не убрать. Такими необдуманными демонстрационными действиями МИД России наносит огромный урон репутации страны.
Зачем это было делать — непонятно. Плохо, когда историки занимаются фальсификацией истории, но ещё хуже, когда этим занимается государство, тем более так грубо.
ХРОНОЛОГИЯ
Но, продолжим, итак, 23 августа 1939 Молотов и Риббентроп, в присутствии Сталина, подписывают договор о ненападении и соответствующие секретные протоколы, которые разграничивают зоны влияния. Сталин поднимает бокал за здоровье Гитлера и
1 сентября 1939 года Германия вторгается в Польшу.
Вторгается, и тут же понимает, что в спешке совершенно забыли обговорить очень важную деталь, а именно, взаимодействие и поведение войск в советской зоне Польши. И действительно, а как воспримет Советский Союз появление немецких войск на “своих” землях? И было бы обидно потратив столько сил на нейтрализацию СССР и его задобрение, вдруг ввязаться с ним же в войну из-за того, что просто забыли обсудить детали! А между тем немцы продвигаются по Польше так быстро, что до “советских” территорий рукой подать! И ведь это война, ты гонишь вражеское войско, и не можешь вдруг остановиться как вкопанный, потому что тебе дальше нельзя, врага надо добивать, либо он перегруппируется и нанесёт тебе ещё немалый урон!
3 Сентября 1939 года
И уже 3 сентября из Берлина в Москву летит срочная телеграмма. Её срочность можно определить по количеству восклицательных знаков! И это так: вопрос жизни и смерти и ещё одно доказательство того, как Гитлер боялся СССР, и не хотел с ним воевать! Я почти уверен, что без подписанного пакта Гитлер на Польшу нападать бы не стал.
“Очень срочно! Лично послу (Шуленбургу прим.моё).
Совершенно секретно! Главе посольства или его представителю лично. Секретно! Должно быть расшифровано лично им! Совершеннейше секретно!”
И далее: “понятно, что по военным соображениям нам придется затем действовать против тех польских военных сил, которые к тому времени будут находиться на польских территориях, входящих в русскую сферу интересов.”
“Пожалуйста, обсудите это с Молотовым немедленно”
И дальше просьба прозондировать советское правительство на предмет его планов вступления в военные действие, оно и понятно: немцы не хотели решать военные задачи в советской зоне ценой жизней своих солдат и тратить на это свои ресурсы, что логично:
“и посмотрите, не посчитает ли Советский Союз желательным, чтобы русская армия выступила в подходящий момент против польских сил в русской сфере интересов и, со своей стороны, оккупировала эту территорию. По нашим соображениям, это не только помогло бы нам, но также, в соответствии с московскими соглашениями, было бы и в советских интересах.
В связи с этим, пожалуйста, выясните, можем ли мы обсуждать этот вопрос с [советскими] офицерами, которые только что прибыли сюда, и какой предположительно будет позиция советского правительства.”
5 Сентября 1939 года
На что Молотов отвечает:
“Мы согласны с вами, что в подходящее время нам будет совершенно необходимо начать конкретные действия. Мы считаем, однако, что это время еще не наступило. Возможно, мы ошибаемся, но нам кажется, что чрезмерная поспешность может нанести нам ущерб и способствовать объединению наших врагов. Мы понимаем, что в ходе операций одна из сторон либо обе стороны могут быть вынуждены временно пересечь демаркационную линию между своими сферами интересов, но подобные случаи не должны помешать непосредственной реализации намеченного плана.”
Создаётся ощущение, что точно так же, как немцы, вдруг обнаружили себя вблизи советской зоны и оказалось, что совершенно не подумали о том, как этот момент будет регулироваться, точно так же и советское правительство, вдруг обнаружило, что есть некая территория, приобретение которой каким-то образом нужно ведь ещё и правильно оформить, чтобы это не выглядело разбоем.
О том, что советская сторона более не опасалась немцев, и в принципе знала об их планах, говорит и то, что частичная мобилизация начинается только в этот момент, 6 сентября.
9 Сентября 1939 года
При этом Молотов уже 9 сентября сообщает Шуленбургу, что “что советские военные действия начнутся в течение ближайших нескольких дней.”
(здесь интересная деталь заключается в том, что в этот же день ранее Молотов поздравил Германию со взятием Варшавы: “Я получил Ваше сообщение о том, что германские войска вошли в Варшаву. Пожалуйста, передайте мои поздравления и приветствия правительству Германской империи. Молотов”).
И советское руководство начинает очень боятся, что Польша падёт (капитулирует) раньше, чем Красная Армия перейдёт границы, и у СССР не останется причин для вторжения, и придётся дожидаться другого удобного случая, и не факт, что он представится.
10 Сентября 1939 года
Но, уже на следующий день, видимо, разобравшись в ситуации (Варшаву немцы возьмут только 27 сентября) Молотов меняет своё мнение и сообщает, что: “что советское правительство было застигнуто совершенно врасплох неожиданно быстрыми германскими военными успехами. Основываясь на нашем первом сообщении, Красная Армия рассчитывала на несколько недель, которые теперь сократились до нескольких дней. Советские военные власти оказались поэтому в трудном положении, так как, принимая во внимание местные обстоятельства, они требовали, по возможности, еще две-три недели для своих приготовлений.”
И, дальше сообщает подлинную причину задержки, ту самую, про которую шла речь в начале статьи…
“что советское правительство намеревалось воспользоваться дальнейшим продвижением германских войск и заявить, что Польша разваливается на
куски и что вследствие этого Советский Союз должен прийти на помощь украинцам и белорусам, которым «угрожает» Германия. Этот предлог представит интервенцию Советского Союза благовидной в глазах масс даст Советскому Союзу возможность не выглядеть агрессором”.
Немцам сообщается прямым текстом, что из них сделают плохишей и будут ими прикрываться. Немцам это идея, конечно, не понравилась. Об этом чуть ниже.
14 Сентября 1939 года
Но ещё через несколько дней планы у советского руководства опять меняются:
“Молотов вызвал меня сегодня в 16 часов и заявил, что Красная Армия достигла состояния готовности скорее, чем это ожидалось.” (прим. моё — посла Германии в СССР Шуленбурга).
Причины метаний скоро стали проясняться:
“Учитывая политическую мотивировку советской акции (падение Польши и защита русских «меньшинств»), [Советам] было бы крайне важно не начинать действовать до того, как падет административный центр Польши — Варшава. Молотов поэтому просит, чтобы ему как можно более точно сообщили, когда можно рассчитывать на захват Варшавы.”
Советское правительство прекрасно понимало, как это всё выглядит в глазах и мирового сообщества, и глазах своих собственных граждан, и пытались любой ценой сохранить лицо, поэтому судорожно искало причины будущего вторжения.
Единственный более-менее удачный вариант, который пришёл в голову, было дождаться падения Варшавы/правительства и объявить крах/недееспособность польского государства, и так как восточные районы Польши были преимущественно населены белорусами и украинцами, объяснить переход границы необходимостью взять это население под свою защиту.
Но под свою защиту от кого?
Немцам очень не понравилась идея, что Советский Союз всё хочет сделать их руками (разгромить польскую армию), а потом ещё ими же и прикрыться!
“Мы подразумеваем, что советское правительство уже отбросило в сторону мысль, выраженную Молотовым в предыдущей беседе с Вами, что основанием для советских действий является угроза украинскому и белорусскому населению, исходящая со стороны Германии. Указание мотива такого сорта — действие невозможное. Он прямо противоположен реальным германским устремлениям, которые ограничены исключительно хорошо известными германскими жизненными интересами. Он также противоречит соглашениям, достигнутым в Москве, и, наконец, вопреки выраженному обеими сторонами желанию иметь дружеские отношения, представит всему миру оба государства как врагов.”
В общем, этот вариант не прошёл (в принципе удивляет, что такие вещи проговаривались на высшем дипломатическом уровне и одновременно свидетельствует об уровне дипломатии в Советском Союзе).
И после консультаций с Германией был принят более неопределённый вариант…
“Предоставленная самой себе и оставленная без руководства, Польша превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР. Поэтому, будучи доселе нейтральным, советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам. Советское правительство не может также безразлично относиться к тому, чтобы единокровные украинцы и белорусы, проживающие на территории Польши, брошенные на произвол судьбы, остались беззащитными.”
Настолько неопределенные, что польский посол в Москве просто отказался принимать этот документ!
Но это было уже не важно.
Рано утром 17 сентября 1939 года войска Красной Армии получили приказ перейти границу Польши…
Итак, как можно квалифицировать действия Советского Союза и что это было: вооружённая агрессия против независимого государства или освободительный поход?
- На момент перехода границы советскими войсками Польша ещё сражалась и Варшава не пала;
- Освобождение земель Зап. Белоруссии и Зап. Украины это около 1,000,000 млн. высланных человек в Сибирь, пытки, массовые расстрелы, раскулачивание и самое главное уничтожение белорусской нации и русификация. Украинской за счёт размеров повезло немного больше;
- Скорость с которой были проведены выборы на “освобожденных” землях Зап. Белоруссии и Зап. Украины свидетельствует о их незаконности (22 октября уже проходят выборы, а 28-30 октября 1939 года, чуть более, чем через месяц после ввода войск Красной Армии, уже было решено о вхождении Зап. Белоруссии в состав БССР);
- Германия опасности для народов Зап. Украины и Зап. Белоруссии осенью 1939 года не представляла, об этом немцы постоянно напоминали и это было не в их интересах;
- Да, потенциально, в вакууме могли вспыхнуть беспорядки, но на тот момент их не было, и значит не было даже формальной причины кого-то спасать/защищать;
- Польские офицеры были взяты в плен и расстреляны (сейчас даже вне разговора о том, кто и что там заслужил или нет, о Катыне будет отдельная статья), что само по себе уже преступление, но и одновременно свидетельство того, что целью было не только спасение соотечественников;
- Посол Польши в СССР чудом избежал ареста, а его коллега консул Польши во Львове был схватка и расстрелян (при том, что на послов распространяется иммунитет). Т.е. это уже акт агрессии по отношению к самой Польше;
- Между Польшей и СССР был договор о мире и границах;
- Уже 28 сентября 1937 года (в Польше ещё идут бои) Советский Союз уже предъявил Эстонии ультиматум и потребовал разрешения на размещение на территории Эстонии советских войск — по сути оккупации. Учитывая это можно сделать предпосылки, что и действия в Зап. Белоруссии и Зап. Украине и забота о соотечественниках было лишь прикрытием для захвата этих территорий;
- Немецкие и советские войска согласовывали свои действия для того, чтобы случайно не нанести урон друг другу. Ещё одно доказательство того, что жителей Зап. Белоруссии и Зап. Украины спасали и защищали не от немецких войск;
- Само слово «освободительный» подразумевает нахождение в неволе, и единственный, кто мог быть причиной этой неволю — сами поляки. Другими словами освободительный поход был от поляков и Польши, а вовсе не от немцев, как принято считать, т.е. это был именно акт агрессии против самой Польше (тут вне контекста того, какая плохая она была, участи “освобожденных” ведь тоже сложно завидовать);
- И важнейшее, Германия бы не напала на Польшу без урегулирования этого вопроса с СССР. Об этом я писал в этой главе.
Выводы
Так что это было: освободительный поход или акт агрессии против независимого государства?
Политика советского государства (внутренняя и внешняя), его ценностные ориентации, низкий уровень дипкорпуса и органов управления страны привели к полной изоляции государства и невозможности/неспособности договариваться с соседями и крупными мировыми игроками, что, как результат, оставило СССР, фактически, один на один с Германией.
Опасаясь войны, СССР принимает спорное, с точки зрения репутации и последствий, решение заключить пакт с Германией, который по мнению властей СССР помогло бы отодвинуть и войну, и, заодно, западные границы СССР подальше от Москвы. Возможно, это было единственное правильное решение на тот момент и в той ситуации, но надо при этом помнить, что сам Советский Союз и сам стал причиной этой ситуации.
В результате, пришлось испачкаться союзом с Германией, которая ловко манипулировала СССР в своих целях, вынудила СССР принять участие в уничтожении Польши, что лежит и на современной России, как правопреемницы СССР, до сих пор, несмываемым пятном.
После тех событий прошло уже 80 лет, а народы, чьи судьбы затронули те события, до сих пор не могут России этого простить.
При этом, войну СССР действительно отодвинул на почти два года, но воспользоваться этим всё равно не смог, ошибки руководства и его просчеты, привели к почти полному уничтожению Красной Армии и огромным потерям уже в первые месяцы войны. А старые границы 1939 года немецкие войска достигли всего за несколько дней.
Что касается самого главного ответа: вторжение или освобождение, то можно ответить так — в той ситуации это уже была вынужденная мера по вводу армии в регион, в котором государственное управление было утеряно и возникла опасность хаоса.
Т.е. это не было ни освобождение, ни вторжение, но вынужденная мера, как реакция на ситуацию созданную собственной необдуманной политикой.
А в следующей статье, на примере как раз этих событий 1939 года, рассмотрим механизм фальсификации, и того, как абсолютно очевидное событие можно представить совершенно по-другому — т.е. покажу механизм манипуляции. И чем отличается точка зрения от заблуждения, а заблуждение от фальсификации.
P.S. Все фотографии с сайта waralbum.ru, если не указано другого.
P.P.S. Документы, на которые ссылаюсь в статье — здесь.